Маленький светящийся кругляш перекатывался по ладони. Чуть наклоню – и он катится вниз, пытаясь упасть. Но до земли всё равно не долетает, зависает прямо в воздухе, раскачиваясь, словно я привязала к нему невидимую нитку.
Вздохнула, поёжилась, когда очередной порыв ветра пролетел над кустами.
Я хорошо спряталась, даже если бы кто-то решил пройтись к малиннику, то меня бы всё равно не заметил. Но кто пойдёт на земли ведьм? Сельские бы и не против, но страшно.
– Нарина! Противная девчонка!
Я замерла, стараясь даже не дышать. Голубой шарик мерцал между пальцев, хотя я так сильно сжала пальцы, что почувствовала, как ногти впились в кожу, но для магии это не имело значения.
– Нет её здесь, веда Ламия, наверное, опять в деревню сбежала.
– Найди её, Малда, Верховная не станет ждать.
– Матушка никогда не отличалась терпением, – хмыкнула старшая сестра.
Почти сразу же раздался звонкий шлепок, вслед за ним тихий вскрик Малды. Несмотря на страх, почувствовала мрачное удовлетворение, порадовалась, что и идеальная старшая дочь Верховной должна подчиняться правилам.
Не можешь за себя постоять – молчи!
Не можешь молчать – следи за тем, что говоришь.
Не можешь следить за собственными словами – учись драться или убегай.
Не умеешь драться – молчи!
Вот поэтому я и молчу. Прячусь, ухожу в лес, нарушаю правила поселения, общаясь с простыми людьми из деревни. Так делать нельзя, ведь ведьмы – это сила, это совершенство, это венец магии. Ведьмы всемогущие, их должны бояться и уважать, молить о помощи и о пощаде.
Ведьмы не умеют дружить.
Ведьмы никого не любят.
И я ведьма.
Неправильная во всём, начиная от характера и заканчивая рыжими волосами, которые буквально кричали о том, что во мне лишь крохи истинной ведьминской силы. Слишком мало, чтобы стать любимой дочерью Верховной. А вот Малда – брюнетка, да такая красивая, что мужчины вслед оборачиваются. Знают, что нельзя, но ничего с собой поделать не могут, их её сила притягивает, манит, как ночных мотыльков свет лампы. Местные-то уже знают, а вот сколько пришлых она ради силы этой погубила, мне даже представить страшно!