Наймон
Безликие горничные стайкой вылетели из моих покоев в самом дорогом борделе, оставив наедине с бокалом вина и горячей ванной. Странные столичные условности: я могу трахнуть любую шлюху, но не смею попросить прислугу нежно размять уставшую с дороги спину.
Едва я погрузился в воду, дверь дёрнулась и кто-то осторожно постучал. Сам хозяин заведения пожаловал, толкая перед собой симпатичную девчушку.
Чуть не разбив лоб об пол в поклонах, он заискивающе на меня посмотрел:
– Лучшая, господин! Единственная во всей столице!
– Если у вас на весь город всего одна шлюха, то мне жаль нашу столицу, – фыркнул я и покрутил в руках пустой бокал.
– Нет, нет, что вы, господин! Я имел в виду, что она неземная красавица, какую не найти ни в одном заведении!
Мне нравилось, как хозяин на полусогнутых ногах пытался оправдаться за небрежно брошенные слова. Издеваться над такими – маленькая слабость. Хоть какое-то чувство власти. Всё же я будущий владыка, а не просто младший сын правителя.
– Неземные красавицы остались в легендах и преданиях. У тебя же простые шлюхи, продающие своё тело за звонкую монету.
Хозяин растерялся, узкие глазки забегали по комнате, словно искали подсказки среди пошлых занавесок и тяжёлых балдахинов над кроватью. Его смятение знаменовало мою победу. Вот только ночь провести я хотел никак не с хозяином борделя.
– Ты мне наскучил, проваливай из моих покоев и до утра не появляйся. А ты, милая… – Я скользнул взглядом по ладной фигурке и длинным тёмным волосам. – Развлекай меня.
Хозяин опрометью вылетел, позабыв даже дверь прикрыть.
Девица оказалась не из робких и, как полагается хорошей шлюхе, сама закрыла дверь, подошла ко мне и забрала пустой бокал. Наполнив вином, она вернулась к ванной и села на самый край.
Что ж, признаю – хороша чертовка. Изящное тело и миловидное личико с налётом аристократической гордости – могли стать усладой для глаз любого мужчины. Жаль, что мои глаза видели столько красоток, что эта сотрётся из памяти, как только я покину стены заведения.
