Аудитория при кафедре орнитологии сегодня пустовала, и потому Вале было немного грустно смотреть на родные стены без толпы студентов, мечтающих внести свое имя в историю советской зоологической науки, без их задорного смеха и горящих глаз. Сессия закончилась, а значит, совсем скоро – горячая пора производственной практики. Валя, как лаборант кафедры, отвечала за подготовку к экспедиции и с нетерпением ждала профессора Доценко с партсобрания. Это был ее главный кумир, если не считать академика Павлова и Владимира Ильича Ленина. Но те уже давно умерли, а Артемий Михайлович жив, живет и продвигает родную орнитологию вперед, к победе коммунизма в отдельно взятой области науки. Так он, по крайней мере, говорил, и Валя ему верила. Но помимо слов были и дела! Это Артемий Михайлович первым из советских ученых описал лысую трясогузку и ленского выползня – птиц, которых не мог изловить и изучить никто из его предшественников. Потому что только он заходил в тайгу так глубоко, чтобы найти их компактный ареал обитания. При одной мысли об Артемии Михайловиче сердце Вали трепетало, она закрывала глаза и представляла его образ – высокий, с седеющей бородой и продолговатым лысеющим черепом, выдающим недюжинный ум, с его тонкими нервными пальцами и быстро краснеющей на солнце кожей – он был воплощением ее идеала ученого и человека.
Хлопнула дверь аудитории, Валя обернулась и увидела Артемия Михайловича во плоти. На нем была голубая рубашка с коротким рукавом, так идущая к его гиацинтовым глазам, и брюки, – пожалуй, чересчур узкие для профессора. Но Валя считала, что такой выдающийся человек как Доценко может себе это позволить. Для своих лет он был молод душой, в его глазах часто загорались задорные огоньки, и даже морщины у глаз его не портили.
– Валя, что ты тут делаешь? Все студенты пошли в клуб на танцы.
– А я ждала вас, Артемий Михайлович. Я приготовила вам чаю. И вот еще, – Валя протянула ему список студентов, задействованных на практике, и перечень оборудования.
– Валя, ты такая умница, – Артемий Михайлович улыбнулся и положил руку ей на плечо. От этого прикосновения по ее телу пошли теплые волны. – Если бы я был моложе, обязательно бы на тебе женился.
