Ночь первая
Жилец проснулся от скрипа, раздававшегося этажом ниже. «Опять Гости пришли…» – прошептал он спросонья. Маленький человечек со взъерошенными рыжими волосами сел на кровать и протёр кулачками опухшие от бессонницы глаза. Спал он в синем полосатом шарфе, потому что его мучил озноб от пронизывающего весь дом зловещего холода, несмотря на то, что дом отапливался печью в котельной. Он встал, нащупал ногами клетчатые зелёные тапочки, расправил серый халат, который использовал как пижаму, и взял с прикроватного столика керосиновую лампаду, чтобы зажечь её. Жилец вслушался в странные шорохи на первом этаже; его лицо приобрело безумное выражение. Он добежал до выключателя и включил свет – так ему было спокойнее. Далее Жилец быстрыми шагами одолел спуск по лестнице и оказался в коридоре, где сразу же зажёг лампу. Сквозняк перебирал листья, грудой лежащие на полу. Это были образцы для изучения – Жилец был мирологом*, как и его отец, дед, прадед и так далее. Они изучали мир через отдельные его элементы: почву, растения, насекомых, а так же исследовали небесные тела. Этот старый дом принадлежал целому поколению мирологов, но никогда прежде здесь не происходило ничего… потустороннего. Может быть, дело было в затворническом образе жизни учёного, ведь он жил посреди леса совсем один, и никогда ни с кем не общался, что, конечно же, влияло на его психическое состояние. Ему везде мерещились тени, он слышал чей-то шёпот, хотя прекрасно знал, что никого кроме него самого в этом доме нет. «Кто открыл дверь?» – подумал Жилец, а затем вслух спросил у пустоты:
–Здесь кто-то есть?
Гробовая тишина. Он подбежал к двери, желая остановить этот леденящий душу холод, но внезапно услышал тихую, мелодичную песенку. Но на этот раз страх оказался сильнее его: учёный захлопнул дверь и быстро запер её на все многочисленные замки. Оставив свет включённым, он ушёл спать.
