Иона Гатри сдержала крепкое словцо, совсем не подходящее даме, и стянула с себя промокший рабочий халат, сморщив от отвращения нос. Запах моющего средства был отвратительным, к тому же она промокла насквозь.
«Чего мне еще ждать? – воззвала она к Небесам, направляясь в элегантную туалетную комнату, расположенную при входе в пентхаус. – Сначала сломался пылесос, потом в прачечной пропало дорогое шелковое белье. А теперь – вот это! Я начинаю верить, что в апартаментах завелся какой-то злобный дух. Может, в ближайшее время он устроит землетрясение? Или наводнение?»
Откинув со лба прядь густых светло-пепельных волос, выбившихся из хвоста, Иона повесила свой намокший халат на перекладину для полотенец и, извиваясь, стала расстегивать на спине бюстгальтер. Запах свежих роз, поставленных в изысканную вазу, немного успокоил ее.
«Вазу следует отнести в гостиную», – подумала Иона, взглянув на цветы.
К счастью, миллиардер, который должен поселиться в пентхаусе, приедет только через несколько часов.
Иона напомнила себе, что должна предупредить менеджера о необходимости присматривать за горничной: в одной из раковин она обнаружила волос. Иона собралась как следует промыть раковину, однако колпачок на флаконе с моющим средством был плохо завинчен.
Красивый вид из окна мог успокоить любого человека, даже облитого моющим средством. Предвкушающий солнечные выходные Окленд мирно жужжал внизу. Белели паруса яхт, стоявших в порту, на горизонте, исчезая в дымке, золотились острова.
Иона наконец-то стянула с себя липкий бюстгальтер и взглянула на часы, услышав тихий мелодичный звонок. Это было предупреждение о том, что кто-то поднимается в лифте.
Несомненно, Энджи. Ее кузина и одновременно начальница дала Ионе очередное задание – организовать барбекю для одного из клиентов, которому именно сегодня вечером захотелось жареного мяса.
Полуобнаженная, Иона достала из своей сумочки салфетки и открыла кран – изысканный, итальянский.
Услышав, как двери лифта открылись, она крикнула: «Проходи!» – и принялась смывать с себя липкую жидкость.
Шаги стихли у нее за спиной. Поспешно вытирая обнаженную грудь, Иона сказала:
