От автора
Россия, август 1941 года, осыпаются неубранные хлеба. Где-то под Смоленском отступает стрелковый батальон. Он держал позиции пять дней и наконец незнакомый офицер из штаба дивизии привез приказ на отход. От батальона осталось меньше роты, батальон идет на восток, к верховьям Волги. Впереди петляет через холмы разбитый проселок, рокочет далеко за лесом тяжелая артиллерия. Своя? Немецкая? Черт разберет.
Большак, который проходит южнее, уже оседлали немцы. Моторизованная рота – передовой отряд панцердивизии – тоже пылит к Волге. Мотоциклисты и пехота на бронетранспортерах спешат выйти к реке и оседлать переправу, опередить отступающих русских.
У них – рота, у нас – батальон, и, если судить по штатному расписанию, мы сильнее в четыре раза. Но на самом деле людей у нас меньше, да и пулеметов осталось только два. У немцев же одних пулеметов десять штук, и автоматическая пушка на бронемашине, и пехотинцев у них девяносто, и с ними – кураж победного марша от самого Бреста.
Русский батальон дойдет до Волги и будет рассеян пулеметным огнем. Потом, в сумерках, красноармейцы по одному, по два будут искать переправы на тот, восточный берег. Кто-то доплывет, кто-то через четыре года дойдет до Берлина…
А теперь представьте себе, что на дворе – осень 1943. Русские из этой истории – немцы, а немецкая моторизованная рота – советские автоматчики на броне танков Т-34.
От Брянска до Черного моря на запад наступает Красная Армия. Ее цель – Днепр, главный приз кампании – Киев. Немецкий фронт рушится, резервов не хватает ни на что. Советские танковые корпуса прорывают расшатанную оборону и один за другим выходят к Днепру, рапортуют в Москву о разгромленных штабах и многотысячных толпах пленных. Линии фронта в такие дни просто не существует. Ошметки разбитых немецких частей на левом берегу Днепра предоставлены сами себе. На дорогах их расстреливают с воздуха «бетоненбомберы» – советские штурмовики Ил‑2 – и давят гусеницами «тридцатьчетверки». Предусмотрительные уходят бездорожьем, бросив всё. Они пробираются через овраги и ивняки, и самые везучие все-таки дойдут до Днепра, а самые-самые везучие даже переплывут реку.
