Шань2
38-й год правления Дичжан – вана3.
Шань гуо4, 70 ли5 на юго-запад от Аньяна.
Зима в этом году была особенно снежная. Ветер с севера нёс бури, не переставая засыпал Аньян ченши6. Только после Нового года7 снежные покровы постепенно начали таять и к началу эрюэ8 снег полностью сошел. Сливовые сады зацвели. Нежные розовые и белые лепестки, предвестники весны, распустились на, еще местами покрытых снегом, ветвях деревьев. Столица просыпалась от зимней спячки.
Военный лагерь располагался в двух шичень9 к западу от Аньяна, северной столицы Шань. Зимние казармы, переполненные солдатами, залечивающими раны после походов и битв в Чжао; временно поставленные палатки; костры, с греющимися вокруг них, готовящими еду, болтающими, смеющимися, иногда играющими на муди10 хэйдзявеями11; некоторые костры с навешанными над ними казанами или нанизанными на вертелах тушами мелких животных; патрульные, проходящие строем вдоль правильных рядов, между палатками и зданиями казарм; стойла и укрытия для боевых колесниц – двухколесных повозок; всё настолько привычно и обыденно. Это дом, дом в котором Шилан провел почти треть своей жизни. После того как на его мутин12 – обычную уличную певицу и музыкантшу, обратил внимание проезжавший по улице даван Шань, забрал её в вангон13 и сделал своей наложницей, его – одиннадцатилетнего подроста, за ненадобностью, по приказу давана14, отправили на передовую. Благо первое время о нем заботился шушу15, но вот уже почти два года как шушу пропал. Шилан столкнулся со всеми трудностями, которые может встретить приемный сын давана, отправленный на фронт, без какой либо поддержки, без друзей. Ему пришлось не только выживать, ему пришлось доказать, что он не изнеженный ванзы16, заслужить поддержку и доверие солдат, вверенных ему в подчинение. Теперь, в свои почти четырнадцать, он командовал отрядом в сто человек.
