Глава 1. Шум, в котором мы живём
«Когда еда на столе – слова звучат иначе.
А когда пусто – даже молчание колет, как нож.»
Кастрюля гремела так, будто она хотела уйти из дома раньше него.
Жена поставила её на плиту с таким звуком, что тарелки на сушилке вздрогнули.
– Опять хлеба нет? – бросила через плечо.
– Утром куплю, – пробормотал он.
– А дети что, утром поедят? В школу с пустым ртом?
Азиз промолчал.
Дочь сидела на табуретке, перелистывая тетрадь. Сын шаркал по полу, будто искал, куда спрятаться.
Он понимал – виноват. Только вот непонятно, в чём именно.
«Бедность – это не отсутствие денег.
Это когда в доме воздух тяжелее еды.»
Он налил себе чаю, но не пил. Вышел на балкон, закурил. Смотрел, как внизу кто-то выгуливал собаку, как ветер трепал бельё на верёвке.
Мир жил. А у него – всё стояло.
И вдруг…
Внизу мелькнула знакомая фигура.
Уверенная походка, лёгкий рюкзак, лицо – будто светится изнутри.
Аян.
Тот самый.
Сосед из соседнего подъезда.
Он давно ходил отстранённый, в себе, исчезал куда-то. А теперь – как будто снова ожил.
Азиз подался вперёд.
– Эй, Аян! – крикнул он. – Куда так спешишь?
Аян поднял голову. Улыбнулся. Та самая его улыбка – чуть кривоватая, но тёплая.
– Привет! Дела!
– Какие дела? Ты же обычно весь день дома.
– Сейчас не тот случай, – подмигнул он. – Потом расскажу.
Азиз спустился. Перехватил его у ворот.
– Слушай, ну ты загадками не говори. Что за движуха?
Аян посмотрел по сторонам, понизил голос:
– Уезжаю.
– Куда?
– В Штаты.
– Серьёзно?
– Серьёзно. Через фирму. Там всё официально. Работать на ферме, потом – видно будет.
Азиз замолчал. Смотрел на него, как на кого-то с другой планеты.
– Ты что, уже оформился?
– Всё. Осталась только виза. Должны позвонить завтра.
– А… ты кому платил?
– Фирма “NewWay Global”, – с гордостью сказал Аян. – Они всё делают. Помогают.
Азиз кивнул. Он слышал это название. То ли в маршрутке кто-то говорил, то ли объявление видел на столбе.
Аян хлопнул его по плечу.
– Не сиди, брат. Тут ничего не меняется. А там…
Он не договорил. Только глянул вверх, на небо.
«Иногда человек уходит – не потому что хочет.
А потому что внутри больше не может остаться.»
