1. Глава 1 "Три девицы под окном"
— Ну все, девчонки, четверть века отпахали! Ура!
Опять двадцать пять! Так и просилось в тост. Анюта посмотрела на меня с какой-то злобой, даже для вида неприкрытой улыбкой.
— Особенно ты у нас пашешь, Терентьева!
Я опешила и сразу не нашлась, что сказать. Так и замерла с бокалом у груди.
— Ну вот… Началось… — выдала Лера и поставила свой бокал на стол, не пригубив. — Зачем ты так…
Три девицы под окном пили поздно вечерком за здоровье самих себя. Последней, кому исполнилось наконец двадцать пять, была наша Анюта. Хруслова!
У нас дни рождения идут подряд. Увы, летом! Вот по традиции и собираемся в августе. Из года в год после окончания школы отмечаем совместными посиделками в ресторане, но нынче Анюта предложила встретиться у неё дома в связи с затруднительным материальным положением. Гордая, не разрешила нам за неё заплатить.
Подарки мы друг другу никогда не покупали, закатывали на все деньги пир горой. А сейчас, после очередного неповышения зарплаты, Анюта отвалила чуть ли не сорок штук на курсы маникюра и теперь копила на мастер-классы по педикюру. Да флаг тебе в руки! Только не напивайся с горя: мол, жизнь дерьмо без всяких там перспектив.
Три девицы под окном. Кухонным. Пили совсем не чай. Дешевое, но сладкое абхазское вино. Кабы я была царица…
До этой степени опьянения мы ещё не дошли. Да и никакого царя позадь забора не стояло, чтобы избрать одну из нас в законные супружницы. За стенкой тихо сидели Анютины родители. Как в старые школьные времена. Стол на троих. Никаких парней. Правда, раньше нам накрывали в большой комнате. Но сейчас девицы выросли и накрыли сами себе в маленькой кухне.
— А что, неправда? — сверкала темными глазищами Анюта. — Знаешь, я б тоже не отказалась от квартиры в центре, крутой тачки и…
— Чего и? — сказала уже я.
Но Анюта на этом заткнулась и уткнулась в бокал не глазами, а губами, решив выпить одна и до дна.
— У нас исходные данные были у всех одинаковые, — выдала я ровно, не поднимая свой бокал ко рту. — Французская школа.
— Только не у всех мажорчик в анамнезе, — подняла она на меня злые, уже пьяные глаза.
